Музыкант отрешенно бродит среди танцоров. Он - сторонний наблюдатель и повелитель действия. Ему подвластны стуки и шелесты, трели и крики, пластические ходы и сюжетные линии. Он может не обращать на "пернатых" никакого внимания, но может и загипнотизировать их. И только тогда только что мешавшие скучные пальто превратят танцовщиц и танцовщиков в летучих мышей. Видения плавно проследуют за звуками настойчивого музыкального воспоминания. Наплывающие на сцену пластические картинки окажутся рисунками на песке, замечательными своей необязательностью и сиюминутностью...